Дальнейший мой путь лежал к еще одному интересному объекту — озеру Пайрон, или озеру Пери. Еще вариант — озеро Фей или Духов. Имеются в виду прекрасные пери, духи из восточного фольклора, которые предстают перед человеком всегда в облике женщин соблазнительного вида. Пери более-менее соответствуют феям в западной традиции, хотя те обычно маленькие, а пери имеют человеческие пропорции. В принципе, это все мифология — где тут искать точные соответствия?
Местная легенда гласит, что то ли в самом озере, то ли рядом есть проход, или портал, если угодно, в страну этих самых пери. Так вот, эти пери соблазняют тех, кого встретят неподалеку от озера, если он один, и уводят в свою страну через тот самый проход. Что там и как — никто не знает, потому что из той страны еще никто не возвращался. Я подумал: раз нет снежного человека, то, может, хоть какую-нибудь пери поймаю. А там посмотрим, кто кого соблазнит.
Переход до озера занял еще один день. К вечеру я был на его берегу. Это небольшое озеро завального типа — часть осевших пород перекрыла реку, и со временем тут набралось озеро. Оно имело своеобразное очарование. Есть особенность: в районе озера очень часто идут дожди, а также часто держатся туманы, даже если в соседних районах солнечно. От этого, наверное, местные легенды связывают озеро с теми самыми духами.
Высота, где лежит озеро, — чуть больше двух тысяч метров. У озера характерный бирюзовый цвет воды, которая, как и следовало ожидать, очень холодная — не более десяти градусов. И это только сверху. Под тонкой и теплой поверхностью, в глубине, температура воды была ближе к нулю. Но чтобы мне окунуться, много и не надо. Я нырнул на пару секунд, сразу выскочив из воды как ошпаренный. Ну зато теперь буду мытый.
Тут уже было потеплее. Я, как положено, снова встал лагерем и в общем провел неплохую ночь, затем день, а затем еще ночь. Ничем особо не занимался — просто отдыхал, бродил по берегу, высматривая местных духов. Ну или фей... Но что-то эти пери так и не пришли меня соблазнять. Может, по возрасту не подошел. В легенде упоминалось, что пери предпочитают молодых, хотя я тоже вроде не старый. Или, может, какой фейс-контроль не прошел.
Вдоволь отдохнув и насмотревшись на озеро, я пришел к выводу, что и тут все чисто. Как говорил Семен Семеныч: «Будем искать дальше». Подумал я так, свернул лагерь и двинулся в путь.
Дальше решил выйти на старую караванную тропу. Для этого нужно было спуститься к реке Каратаг. Но можно было и по верху пройти, сразу выйти на приток Каратага — реку Южный Замбар. Пришлось бы немного подняться вверх по реке, чтобы не лезть напропалую через хребет. Выше была развилка: по одной дороге можно было пройти к озеру Пайрон, по другой — подняться к перевалу Ангишт или выйти на тропку, ведущую к небольшому перевалу Замбар, а через него — на реку Южный Замбар. Соответственно, выйти на путь к перевалу Мура, который, как и перевал Ангишт, был перевалом через Гиссарский хребет в сторону Фанских гор.
В итоге, выбрав путь через перевал Замбар, я через какое-то время вышел на старую караванную дорогу, ныне просто тропу. Ранее эта дорога была одним из альтернативных путей, связывающих Гиссарское бекство с Бухарским эмиратом — ну, если кому приспичит идти через горы. Бекство номинально являлось административной единицей Бухарского эмирата. Но оторванность и сложность коммуникации с Бухарой приводили к тому, что бекство в Гиссаре было фактически самостоятельным — до тех пор, пока эмир не стал ставить наместников только из числа наиболее приближенных к своему трону.
Но что-то я отвлекся. В общем, попав на эту старую тропу — к слову, люди ей пользуются до сих пор, в основном пастухи и туристы, — я поднялся по ней до перевала. Ну и там уже почуял ледяную ведьму, о чем уже рассказывал.
Так за воспоминаниями об уже проделанном пути я скоротал свой вечер в гостевом доме. Водитель так и не объявился. Пора бы и поспать. Я находился под крышей, в относительно безопасном месте, что позволяло воспользоваться одной техникой, которая давала мне возможность отдохнуть по-настоящему и заодно полностью ассимилировать энергию ведьмы.
Техника относительно проста и связана с осознанными сновидениями. По сути, речь идет о создании с помощью тела сновидения своего личного пространства во сне. Всем известны проблемы с осознанными сновидениями. Основная из них — нестабильность. Даже у опытных сновидцев осознанные сны приходят от случая к случаю — конечно, чаще, чем у начинающих, но все же не постоянно. Еще проблема — это неподконтрольность образов и сюжетов сна. То есть сновидец имеет дело с тем, что ему приснится. Да, есть способ вызывать желаемое, но это тоже работает не всегда стабильно.
Но у таких, как я, с этим проблем не возникает! Этому обучил меня мой учитель, старый оборотень Лука, или Черный лис — он более известен под этим прозвищем в местах своего обитания. Связано все это именно с оборотничеством. Дело в том, что энергия, полученная от побежденных существ, позволяет стабильно входить в осознанное сновидение и создавать там личное пространство по своему желанию.
Собственно, это одна из причин, почему я занимаюсь этой так называемой охотой — ради накопления энергии, а не из-за разного рода пафосных вещей вроде борьбы со злом или спасения человечества. Нет, конечно, определенная ответственность есть, как и разделение на плохих и хороших. Все же считаю себя хорошим парнем, по крайней мере, пытаюсь быть таковым, но глобальные цели передо мной не стоят.
Эта приобретенная энергия идет не только для создания стабильного пространства в осознанном сновидении, но и для многих других, скажем так, магических эффектов. Хотя в действительности магии, конечно же, не существует — особенно такой, как она представлена в массовом сознании. Просто есть определенные законы бытия, не известные большинству, — что и радует. Как было бы в противном случае — трудно даже представить!
Но вернемся к этому пространству в сновидении. Помимо полноценного отдыха, там же обитали все мои образы. Медведь для атаки — назовем его боевой формой. Еще есть, скажем так, транспортная форма — это волк. Такая форма не используется для боя, потому что здесь нет полного оборота — больше похоже на частичное слияние сознаний. Плюс этой формы в том, что все, что надето на мне и есть, допустим, в рюкзаке, не пропадает, и при обратной трансформации снова оказывается на мне. Минус же в том, что я не могу никак изменять эту форму, в том числе и лечить, а значит, при любом столкновении есть шанс серьезно ее повредить или вовсе потерять.
Частичное слияние позволяет волку пользоваться всеми своими инстинктами, что очень полезно при выслеживании кого или чего-нибудь. Казалось бы, я тогда мог постоянно это использовать в тех же походах, но Лука предостерегал от такого. Лишь раз стоит сделать это без необходимости — и это будет началом конца! И рассказывал о многих нам подобных, которые пренебрегали этим правилом и в итоге навсегда превращались в зверей. Лука настаивал, что необходимо развивать и постоянно использовать собственное тело во всех аспектах, для усиления используя возможности своих образов. К примеру, как я использую улучшенное обоняние волка или способность лучше видеть в темноте, даже находясь в человеческом облике. Не в полном объеме, конечно, но и этого вполне хватает для той же охоты, да и в жизни очень помогает.
Есть еще образы, которые я пока никак не использую — не знаю, как подступиться к этому. Это ворон, которого я назвал Дон Хуан. Ну да, в честь того самого, который обучал Кастанеду. Был ли такой человек на самом деле — я не знаю, но в одно время я его книги перечитывал. Там этот дон Хуан как раз обращался вороном. Он так постоянно и твердит — в смысле, мой ворон: «Дон Хуан молодец», правда только это. Имеется еще и снежный барс, которого я редко вижу, постоянно где-то болтается. Вот, казалось бы, мир мой. Как он умудряется от меня прятаться — понять не могу. Но его основное качество — независимость, так что вполне соответствует. Волк, например, всегда за мной ходит, прямо как собака. Медведь все время сидит и читает, а когда я к нему подхожу, он с неохотой отрывается от книги и так сурово на меня смотрит. Я ему: «Чего?» — а он лишь еще больше суровеет и снова принимается читать. Хотя хорошо, что молчит — не хватало еще говорящих медведей, будет уже шизофренией попахивать.
Стоит описать само место. Проход туда ведет через темную пещеру, в которую я попадаю, засыпая. И вот на выходе имеется комплекс строений, окруженный различными природными зонами. Слева простирается пустыня со всем этим песком и барханами. Прямо — лес, справа — море с красивым пляжем, сзади — горы. Выход из пещеры как раз в горе. Вот в этих горах где-то и прячется от меня барс.
Если рассматривать сам комплекс строений, то слева — дом с книгами, что я успел прочитать за все свое время. Именно там предпочитает сидеть медведь. Прямо — беседка для медитаций, хотя зачем — непонятно, ибо в этом состоянии я ни разу не медитировал, по крайней мере, в этой беседке. Справа — нечто вроде спортзала со всякими приспособлениями, которые я использую для отработки различных практик и техник. Справа же, за спортзалом, — пляж.
Это место мне нравилось больше всего, его я и использовал для отдыха. Здесь у меня постоянно вечер, большая тахта, закат в полнеба, типа того, что на Гоа. Горит костер, морской ветерок доносит легкий запах шашлыка, специй и чего-то еще, не поддающегося описанию... Если счастье есть, то оно пахнет примерно так. Еще бы добавить хорошее вино и красивую спутницу, но создавать подобное просто в воображении как-то не комильфо.
В общем, отправился я спать. Пройдя через момент засыпания, попал в темноту. Двигаясь по ней, вышел в пещеру, которая, в свою очередь, привела меня в мое пространство. На выходе из пещеры меня встретил волк и Дон Хуан, сразу заявив: «Дон Хуан молодец». Ну, кто бы сомневался. Не став задерживаться, сразу отправился на пляж — надо отдохнуть. Да и последствия охоты еще сказывались: в сознании время от времени мелькали какие-то смутные образы. Мощная все же была ведьма. Заснул теперь по-настоящему на своем пляже и проснулся утром от стука в дверь уже в гостинице.
