Спустившись пониже, я нашёл уютную полянку. Здесь было уже потеплей. Решил передохнуть и определиться с маршрутом. Трансформировался, достал телефон, чтобы посмотреть карты, а там — непринятый вызов от Шамса. Сразу его набрал.
— Привет, звонил?
— Да. Задержали твоего штатского. Он прямо на дорогу вышел неподалёку от Ишкашима. До сих пор непонятно, как он горами так далеко смог пройти. Кстати, как его имя? А то он совершенно невменяем, несёт какую-то пургу бессвязную. И выглядит, понятно, потрёпанный — столько по горам пройти. Но вот глаза у него... даже не знаю, как сказать... Короче, ответа от него не добиться. Бойцы, что с ним были, тоже не говорят — как только про него разговор заходит, сразу замолкают.
— Вот чего не знаю, того не знаю. Это я и сам хотел у него выяснить.
— Темнишь, по своему обыкновению. Ну да ладно, это не моя забота. Вот только пообщаться тебе с ним уже не получится — его сразу же от нас забрали.
— Да, в общем, не так уж это и важно. Главное — задержали. Этого мне вполне хватает.
— Понятно. Но лучшее во всём этом, что эти бойцы охранения, представь себе, из САС оказались.
— Да ладно! Прямо вот эта их специальная авиадесантная служба...
— Причём действительные сотрудники, а не какие-нибудь бывшие. Теперь же, как взяли рыжего англичанина, у меня полный комплект. Соответственно, можешь уже начинать поздравлять меня с повышением.
— Поздравляю! Вот рад за тебя! В городе будешь — звони, пересечёмся, отметим.
— Обязательно! Ну давай, до связи. Мне уже бежать надо.
— Удачи.
Значит, англичанина взяли. Как он только на дорогу вышел? По-видимому, дороги пока перекрыты. Хоть всех и задержали, оцепление сразу не снимут — подержат немного для профилактики. Ну, мне так кажется, что для профилактики. А зачем на самом деле — мне не известно.
Размышляя так, я разглядывал карту. Лучше мне к той дороге вообще не выходить. Если буду спускаться в другую сторону, на север, то вскоре выйду к реке Шохдара. И по этому ущелью смогу добраться до Хорога. Внизу, вдоль Шохдары, тоже есть дорога. Теоретически можно к ней спуститься, поймать попутную машину до того же Хорога. Но думаю, не стоит этого делать — места тут высокогорные, малонаселённые, все друг друга знают. Появление чужака из ниоткуда может вызвать массу вопросов. А так я вдоль дороги и реки, немного повыше по склону, спокойно пробегусь волком. И к людям выйду уже в Хороге. Там региональный центр, народу побольше будет, много иностранцев и вообще туристов. Я уже не так буду бросаться в глаза.
После воздействия проклятья возникла проблема — теперь энергию мне нужно было восполнять. В том смысле, что теперь мне требуется регулярно питаться. Пришлось заняться охотой. Облик волка плюс человеческий разум позволяли выслеживать и ловить дичь практически не напрягаясь. Вот и сейчас, перехватив пару зазевавшихся сусликов, я стал спускаться вниз по ущелью, чтобы выйти на намеченный маршрут.
До Хорога путь не близкий. Бежать приходилось с остановками — волк из-за потери энергии во время проклятия теперь буквально не выдерживал темп. И я постоянно останавливался на короткие передышки. Охотиться старался по дороге, высматривая сусликов, чтобы не тратить время на это специально. Таким образом, охотясь, с остановками, я потихоньку бежал дня три. Ранее управился бы, наверное, раза в три быстрей. Ну да ладно, тише едешь — дальше будешь. Главное — двигаться в нужном направлении.
К Хорогу подбежал ранним утром со стороны ботанического сада. Но не стал здесь заходить в город, а двинулся по склону налево. Город немного вытянут вдоль реки с запада на восток. Мне нужно было выйти на уровень в районе автовокзала — там есть стоянка, где можно найти машину до Душанбе. Вышел на нужное место в небольшом размытом участке склона, который ниоткуда не просматривался. Перекинулся в человека. Вот теперь можно заходить в город.
Идти было недалеко. Прошёл мимо домов до моста через реку и перешёл по нему, оказавшись сразу же в районе автовокзала. Недалеко от моста находилась большая ошхона, куда я и зашёл. Охота охотой, но нормально поесть хотелось жутко. На крытой террасе были расставлены топчаны. Выбрав тот, что находится поглубже в углу, я сел на расстеленной курпаче.
Мгновенно прибежал молодой паренёк, спросил, что принести. Тут уж я скромничать не стал. Деньги, взятые из дома, уже заканчивались, но здесь всё быстро разрешилось — всё-таки уже цивилизованные места. По дороге ещё до моста встретился банк, соответственно, и банкомат, где я разжился наличными. Теперь можно было себе ни в чём не отказывать.
Когда паренёк стал носить еду, я понял, что уже незнамо сколько времени не ел по-человечески. Последний раз, пожалуй, у Азамата. Но не суть. Начал я с ширчая. На Памире он особенно вкусный и очень питательный, с добавлением орехов, перца, сливочного масла. Такой ширчай в моём нынешнем состоянии словно доктор прописал. От других блюд тоже отказываться не стал — тем более название обязывает. «Ошхона» значит «дом плова», если переводить дословно. Но, конечно, тут не только плов, но и многие другие блюда национальной кухни. В итоге я объелся по самое не могу.
Паренька, что приносил еду, попросил поспрашивать водителей, не возьмут ли они одного пассажира до Душанбе или хотя бы по направлению к нему. Уверенный, что паренёк не подведёт, я завалился подремать прямо тут же на курпаче, просто передвинувшись чуть повыше. После такого обильного приёма пищи глаза сами закрывались. Примерно через час паренёк подёргал меня за ногу. Когда я поднял голову, он сказал, что есть водитель, который меня возьмётся подвезти.
Водитель большой китайской фуры по имени Сангали был рад попутчику. Через пятнадцать минут я понял почему. Он явно был любитель поболтать, при этом добавляя в свою болтовню довольно примитивные скабрёзные шутки. Некоторые, впрочем, были действительно забавные. Главное, нужен был ему не собеседник, а слушатель, что меня вполне устраивало. Я слушал его вполуха, не забывая где нужно кивать, а где нужно — смеяться.
Ехать было долго. Я, между тем, задумался о том, что толком не ходил по Памиру. Вот только так, проездом, можно сказать. А ведь тут очень перспективные места в плане моих поисков. Да и интересных древних легенд тут множество. Надо будет, закончив с текущими делами, озаботиться походом в эти края. Хотя в этом году уже, наверное, не успею — пока продолжу этот поход. Неизвестно ещё, сколько он займёт времени, а там уже осень наступит. А на Памире осень и уж тем более зима — суровое время. Лучше погодить пока. Вот на следующий год — как раз пока подготовлюсь, пока придумаю подходящий повод. Это ведь тоже важно — кем себя заявить: туристом, журналистом, фотографом. В каком качестве, в смысле происхождения: житель Таджикистана или, допустим, из России, или ещё из какого-нибудь СНГ. Всё должно выглядеть гладко.
Под такие размышления и болтовню Сангали, с несколькими остановками на перекус, мы за день завершили наш вояж. Выехали мы в районе десяти утра, и уже около девяти вечера подъезжали к Вахдату. Я почему-то думал, что такие фуры едут гораздо дольше. Сангали довёз меня до Вахдата — это город-спутник Душанбе. Отсюда уже можно было доехать просто на маршрутке. Я поблагодарил Сангали и вылез из машины возле автостанции.
Вечером рейсовые маршрутки уже не ходили, но полно частников. Я почти сразу же сговорился с одним из таксистов. Он хотел было взять ещё пассажиров, но пришлось бы ждать. Я сказал, что оплачу как за полную машину, и мы сразу поехали в Душанбе. Удалось даже договориться с таксистом, что он довезёт меня до дома — а то они порой только до города довозят, а там снова приходится пересаживаться. По дороге ещё заехали в супермаркет, где я набрал продуктов.
План у меня ныне был простой — засесть дома и только отдыхать, ждать восстановления энергии. Так-то вроде чувствовал себя уже нормально, но как обычный человек. От этого было не по себе — отвык я уже от обычности.
У дома никого из соседей уже не было. Водитель помог мне с пакетами и уехал. Ну, вот я и дома.
Последующие дни мало отличались один от другого. Я просто ел, спал, бездумно пялился в телевизор. Кто-то может сказать, что надо что-то делать, упражнения какие-нибудь, медитировать. Но это не так — любая деятельность забирает энергию. Поэтому обычно люди не могут просто ничего не делать: начинает копиться избыток энергии, который им надо обязательно на что-нибудь потратить. Это сказывается ограниченность энергетического тела, имеющего определённый объем. На самом деле объем этот безграничен, но наша человеческая форма, чтобы сохранять некий гомеостаз, держит его в одном диапазоне. Колебания в любую из сторон воспринимает как угрозу своему существованию и соответственно сразу действует в рамках своих возможностей. Если энергии мало — пытается восполнить, если много — израсходовать на что-либо. Отсюда тяга к разного рода увлечениям, развлечениям, лишь бы не быть в бездействии. Хотя принцип недеяния известен людям уже тысячелетия, но следовать ему и использовать энергию, что возникает в процессе его практики, могут далеко не все.
Первые несколько дней я даже не мог попасть в свой мир сновидений. Но на третью ночь получилось, и процесс восстановления пошел значительно быстрей. В этом состоянии на меня нахлынули воспоминания. Трудно даже сказать почему — то ли от вынужденного бездействия, то ли от встречи с Лукой. Но я стал вспоминать, с чего все началось, как я попал на обучение к своему учителю.
А началось все это около десяти лет назад в России, куда и я подался в поисках лучшей жизни. Переехал, выправил документы, устроился на вполне приличную работу. Со временем женился, взял хорошую квартиру в ипотеку, пошли дети. В целом жизнь была как у многих других, ничем особо примечательным не отличалась. Но однажды произошло событие, которое в корне изменило всю эту самую жизнь.
